Как ни странно, но эта история здесь тоже кончается. Можете назвать меня жуликом и сказать, что никакой сказки и не было.

Ну и зря. Сказка была. Только у неё есть такое правило – она продолжается ровно столько, сколько ей самой хочется. А потом хоть пятьдесят драконов в неё загони – всё равно сгорит только соседская кладовка.

Тоже, впрочем, неплохо.

Удивительно. Давным-давно эта сказка была очень длинной. В ней были другие персонажи, например друг свинопаса кочегар, из которого не получилось трубочиста, но именно он в конце концов женился на принцессе. Была там малограмотная Избушка на курьих ножках, и даже Баба-яга иногда пролетала. В самом конце все были счастливы, кроме свинопаса, который пошёл с Избушкой в Индию, но заблудился и попал на Землю Франца-Иосифа.

Куда все подевались? И нет никакой Индии, а Землю Франца-Иосифа придумал обмороженный Амундсен.

И свинопас никуда не ушёл. Вот он сидит за столом, хлебает борщ деревянной ложкой и думает о том, что, в сущности, тут и думать-то не о чем, но стоит хорошенько подумать, почему он всё время об этом думает. Только не надо его спрашивать про серые глаза. Он очень удивится.

Да. Совершенно заброшенный автором, свинопас застрял в какой-то щели повествования, в которой тот же самый автор забыл пустить время и образовать хоть какое-нибудь окружающее пространство.

Ну и шут с ним, со свинопасом. Тоже мне сказочный герой нашёлся.

Но принцесса? Куда вы дели принцессу, я вас спрашиваю?

Да ладно, это я так. Извините.

Кричать на читателя ещё глупее, чем делать из него человека. Я вам не Лев Толстой какой-нибудь.

Я лучше пойду к свинопасу. Он хоть и дурак, но вылитый я в молодости. Вдруг он по ошибке придумал что-нибудь путное по поводу того, о чём и думать-то нечего?

Сказка старого короля

Однажды оказывается, что всё на свете кончается.

В самом начале в это совершенно невозможно поверить. Да вы что, смеётесь? Какой конец?

Вот сидит новенькая принцесса без единой трещинки, и ещё совершенно никому не известно, что это у неё не талия, а просто удачно затянутый корсет.

Когда вы это будете знать с самого начала… да нет, это ещё не обязательно старость. Это кончилась молодость.

Просто я занялся не своим делом.

Вот, например, премьер-министр. Он приносит мне списки бунтовщиков, которых нужно немедленно казнить, и просит подписать.

Я его спрашиваю: «А зачем их казнить?» Он смотрит на меня как на идиота: «Для порядку в стране и всеобщего благоденствия, Ваше Величество».

«Всеобщего благоденствия… Нет, ты скажи, тебе лично от этого легче будет?»

«Конечно, – отвечает, – если стране хорошо, то и мне тоже».

«Ну, тогда и казни их сам, если тебе это нужно, – говорю я и отодвигаю ему приговор. – Я-то тут при чём?» Но что-то он своей башкой думает. Не знаю уж, про страшный суд или ещё что-то, но начинает он, конечно же, трясти щеками с указательным пальцем и пихать приговор обратно в мою сторону.

Они меня кормят и одевают, чтобы сваливать на меня все свои гадости.

А я когда-то просто любил принцессу. Тогда я ещё не знал, что это значит так много. Нет, я, конечно, всё знал про любовь и ненависть, про жизнь и смерть, про свет и тьму. Но оказалось, что между ними располагается огромное количество совершенно неизвестных мне обязанностей, подлостей, предметов, понятий, причин и следствий, правил и законов, кошек и мышек, жучек и внучек. Откуда они повылезли? И где прятались раньше?

Генерал припёрся. Скучно ему. Вообще-то нет, не скучно. Он боится, что я его должность упраздню за ненадобностью. А впрочем, не так уж и боится. Он тогда устроит военный переворот и введёт хунту. Только ему этого пока не хочется. Он любит просить у меня гречневой крупы для солдатиков. А если он станет диктатором, то у кого её просить?

Но поскольку нам никто не угрожает, хоть их режь, он постоянно придумывает всякие опасности отечеству.

«Ваше Величество, – рапортует, – по данным Генштаба, в окрестностях деревни Завалинки обнаружен дракон огнедышащий, который требует трёх девиц непорочных с целью их пожирания. Или вступления с ними в брак, по другим источникам. Предлагается послать для искоренения оного два батальона в асбестовом обмундировании с огнетушителями».

«Ну, так посылайте», – говорю.

«Никак невозможно, Ваше Величество, кладовщик огнетушителей без Вашего приказа не даёт, потому что пропил».

«Слушай, – говорю я, подписывая приказ кладовщику, – а как ваш дракон определяет – порочную девицу ему прислали или нет? Может, его сначала допросить, чтобы поделился, а потом уже огнетушителями?»

«Так точно, Ваше Величество, допросим!»

Он сейчас на всё согласен. Скучно ему. Теперь зато пойдёт к кладовщику, будет орать, грозить саблей, пинать его в тощий зад сияющим сапогом…

А смешно было бы, если и правда дракон. Пойти бы в лес, найти избушку на курьих ножках… Старуха бы чего-нибудь присоветовала, если жива ещё.

Да ладно, сиди уж, дурак старый. С драконами воевать – стимул нужен. А скука – какой же это стимул? Сожрёт, и правильно сделает. Да и старуха разговаривать не станет. Что-то она тоже себе думает.

Министры все воры. Я их понимаю, я бы тоже воровал, пока есть чего. Королевство наше ещё живое только потому, что руки у соседей не доходят. Они там Америку какую-то делят. А как поделят, так и про нас вспомнят. Да и соседушку нашего, Шыша Осьмнадцатого, не забудут. Он по пятницам жену свою колотит из государственных, как уверяет, соображений. За две границы слыхать.

Мой генерал всё предлагает его завоевать. Завоевать-то можно, он и не заметит. Так ведь солдатики пойдут за яичками мародерствовать, девок крестьянских за груди лапать. Крестьяне разобидятся, да ну их…

Нет, не гожусь я в Александры Великие. И профиль мой никаких монет украшать не будет. Оно и к лучшему – совсем негодный у меня профиль, честно сказать.

Министр внутренних дел на приём просится. Тоже небось про дракона рассказывать. Подождёт.

Кладовщик тоже фрукт. Ворует-ворует, а сам худой, как Кащей, на колене солидол, из подмышки пакля. Никто его ни разу в жизни трезвым не видел, но и не спит он никогда. Сидит он в своей кладовой и жёлтыми глазами тьму освещает. И всё слышит, что в мире происходит. Как постное масло мешки с сахаром заливает, как крыса свечку жуёт, как гриб растёт и как скользкие гады сами по себе в муке заводятся.

И верует он свято, что всё превзошел, всё понял, что всё пыль и плесень и пожрут нас всех в конце концов тараканы да мокрицы. Страшная у него работа. Пусть пьёт.

Прошлый кладовщик тоже постигал. И ведь постиг, сукин сын. Открылись ему тайные пропорции и суть вещей, отчего крупу он стал отмерять в аршинах, а сукно в поллитрах. Пытались мы его отговорить, да где там… Смотрит он на нас и жалеет, непросветлённых. Пришлось прогнать. Воровать воруй, а пространство нам не запутывай, мы и сами заблудимся.

Вон мой генерал опять пылит по плацу, аж галифе вспотели. Лица на нём никогда не было, но сейчас и рожа красная куда-то пропала. «Ваше Величество, – пыхтит, – солдатики не вернулись. Сгинули».

Вот это да… Может, и правда дракон. Или солдатики просто реквизировали самогон у какого-нибудь крестьянина и протирают амуницию, с них станется.

Жалко генерала, если их действительно дракон пожрал. Он и правда отец солдатам. Столько времени потратил, чтобы из крестьянских остолопов сделать регулярное войско. Выбивал из моих полоумных кладовщиков кальсоны, сапоги, полевые кухни, жестяные миски.

И ведь сделал. Не отличишь, как настоящие. Воевать они, конечно, не пробовали, но во фрунт и за отечество – не хуже пруссаков.